Есть вещи, которые случаются сами собой. Есть вещи, которые необходимо планировать досконально, не полагаясь на фортуну и амулет в кармане.
Эдмунд помнил его лицо, как будто видел его только вчера. На самом деле этот человек в первый и последний раз появился в его жизни несколько лет назад, когда он и отец, в который раз пытаясь заработать, пошли сдавать  фамильные ценности перекупщикам.
Тот мужчина не был похож на обычного забулдыгу, которому интересно лишь набивать карманы золотом. Эдмунд понял, что от этого человека нельзя ждать добра, а через секунду отец протянул ему кольцо матери. Для мальчика в те дни любое воспоминание о ней было святым, а те, кто лишали его тех призрачных минут становились врагами номер один.
Но лучше всего ему запомнилось, с какой прохладой в голосе Эридану сообщили, что это — простая побрякушка, которая от силы стоит галлеон, и с какой заискивающей улыбкой отец попросил за нее хотя бы два. Вот это был действительно позор.
Имени того мужчины он так и не узнал, как и не набрался тогда смелости рвануть на него с криками «Это не твое, не смей забирать!». В голове остался только образ и саднящая обида на отца и незнакомца, которые отобрали у него частичку мамы.

Недавно он увидел его, тот зашел в магазин, пока Эдмунд старательно засыпал пылью сирийскую руку, и уверенно прошел в подсобку. Позже он узнал его имя, и род деятельности. Дядя рассказывал о своем знакомом с удовольствием, словно бы тот принес ему еще больше прибыли, чем половина воров в Лондоне.
И тогда Эдмунд вновь почувствовал себя тем мальчишкой, у которого забирают жизненно необходимую вещь. Вместе с тем появился и скелет плана. Постепенно, проводя вечера за раздумиями, рассеянно пробивая товар посетителям, рассматривая окна бывшего дома, основа обрастала идеями и задумками, и в определенный момент Берк понял, что ему не хватает только решительности для осуществления рискованной задумки.
Теория воплощалась в жизнь без затруднений, и в один летний вечер он решил, что готов. Напоследок, Эдмунд раздобыл сведения о доме Сент-Клера, в частности, расположение комнат и наличие любых интересных ходов (просто удивительно, сколько информации можно обнаружить, просто хорошенько поискав в библиотеке).
Он выскользнул из дома далеко за полночь, одетый в неприметную одежду, которая не сковывала движений. В карманах у него находилось не менее десятка амулетов, которые помогут ему достать желаемое, а в голове — четкий план действий.
На подходе к дому он почувствовал, как по спине пробежался холодок. До этого Эдмунд никогда не грабил грабителей (а таким Сент-Клер и является, если верить мечтательным глазам дяди и его россказням). Сердце забилось быстрей, а ладони стали влажными.
«Страх — нормальное человеческое чувство. Благодаря страху в кровь выбрасывается адреналин, от которого обостряются все органы, и вообще это гормон стресса — бегать быстрее буду».
Берк и понятия не имел, зачем он сам себя успокаивает, и успокаивает ли вообще — бессвязный поток мыслей мешал трезво оценивать ситуацию, а ведь он даже еще не начинал.
За один квартал до дома Сент-Клера он резко остановился, и прислонился к стене. Наверное, это было шестым чувством, но одевать амулеты нужно только сейчас, и ни минутой позже.
Маленькая серебряная булавка воткнулась за пояс, кулон чуть ударил током грудь, вокруг Эдмунда запахло озоном. Чуть помедлив, Берк на всякий случай произнес обезображивающее заклинание. В витрине ближайшего магазина отразилась отвратительная надутая морда.
В целом, он был доволен — пару раз бывало, что его лицо видели, поэтому подстраховаться нужно обязательно. Поймают - не узнают.
Редкие прохожие шарахались от парня, но все действие маленькой булавочки и направлено на то, чтобы люди не хотели смотреть в его сторону. Этакая мантия невидимка с человеческим мозгом.
У дома своей «жертвы» кулон начал бить током сильнее, показывая, что уровень защиты уже зашкаливает. Но, слава Мерлину, этот амулет был достаточно сильным, чтобы поглотить враждебную для Берка магию. Другое дело, что вместительность у него была маленькая, а значит, нахождение в доме Сент-Клера было строго лимитировано. К тому же, Эдмунд вовсе не ожидал такой агрессивной защиты, что сокращает время пребывания ровно вдвое.
«Десять минут. Я смогу. Десять минут, и меня здесь не будет». - он быстро перемахнул за ограду, и как можно быстрее направился к черному входу. Прикоснувшись к дверной ручке, вор почувствовал сильный удар магии в кулон, и, поморщившись, повернул ее. Слегка скрипнув, дверь отворилась, и Берк оказался внутри дома.
В голове возникла карта, которую он изучал перед выходом. Если верить плану архитектора, он зашел через черный ход, впереди него — холл, и лестница на второй этаж.
Маггловские ученые утверждают, что для того, чтобы человеческий глаз полностью адаптировался к ночному видению, необходимо 45 минут. У Эдмунда не было столько времени, поэтому двигаться он начал сразу, за стену, аккуратно наступая на пол, дабы не наступить на что-то оставленное безрассудным хозяйном дома.
Рядом с ним скрипнула дверь, и из проема показалась лысая голова с огромными ушами.
«Домовик. Черт.» - правое запястье тихо опустилось, из рукава медленно выехала волшебная палочка.
Эльф, тем временем, стал оглядываться по сторонам. Проблемы, как таковой не было, кроме того, что на домовиков амулет практически не действует.
«Только не уголком глаза» - пальцы сжались на палочке, она направлена на зверька, едва слышный выдох. Домовик еще не осознал, что увидел Эдмунда, как был оглушен Ступерфаем, да так и остался стоять, сжимая маленькими ручками дверь, и глядя куда-то в бок.
Все произошло тихо, но затратило слишком много времени. Кулон уже еле слышно потрескивает, что значит — пять минут от силы. Уходить так нельзя, а другого шанса не представится.
Эдмунд, все еще держась за стену, направился вперед, и вскоре она резко завернула вбок — началась лестница.
«Первый этаж — гостиная. Или гостевая комната. Никто не будет устраивать рабочий кабинет на первом этаже, если есть второй» - тихо, стараясь не выдать себя шумом скрипа ступенек, начал аккуратно подниматься наверх.
Выбор — право или лево тоже был однозначным.
На карте никогда не бывает написано, где кабинет и спальня, но все и так становится понятно.
Слева — две комнаты, одна маленькая, другая среднего размера. Справа — просторная комната с высотой потолков больше трех метров. Ни один человек в здравом рассудке не станет организовывать спальню в огромной комнате с высокими потолками.
Дверь в библиотеку бесшумно открылась, и парень позволил себе громкий выдох — он явно недооценил это помещение на чертеже, оно было огромным, а где искать — нет идей.
Но если подумать быстро, и сказать навскидку — он ищет перстень, просто так на полку его не положишь, нужен или мешочек, или же шкатулка. Еще лучше — перстень в мешочке и шкатулке.
Маленький шар люмоса, размером с ноготь мизинца едва успевает летать за парнем, он сантиметр за сантиметром осматривает стол и ящички в нем, кидается к шкафу, смотрит за стекло — одни лишь книги. Много шкафов, а книг еще больше.
«Нет, не так. Не в шкафу» - интуиция повела его от окна подальше, есть ли шанс, что он по чистой случайности наткнется на то, что ищет?
Не заметив, он ударился мизинцем об угол, и чуть не взвыл от боли. Рука легла на гладкую поверхность, он присмотрелся, и мини-люмос осветил поле — камин.
На камине — шкатулка. Ладони Берка во второй раз вспотели от волнения, пока он открывал ее, и, не глядя на побрякушки, искал ту единственную, за которой пришел.
Серебрянный ободок, круглый красный камень в центре со странным названием, и тонкая прожилка желтого цвета в центре в виде листка — перстень матери.
Глаза тут же выцепили его, и пальцы сжали его в руке так сильно, что казалось, кожа была проткнута. Он развернулся, и довольно резво направился к выходу, как вдруг амулет с последней искрой погас.
«Не страшно. Не смертельно. Открыть окно, и прыгнуть на дерево. Ладно, деревьев нет, приземлиться на замедляющем» - он бросился к окну, намереваясь распахнуть его как можно шире, как в ту же секунду услышал за спиной рычание.
«Собаки. Ну почему всегда собаки?» - Берк медленно повернулся, и увидел огромную псину, которая в лучших традициях скалилась и пускала слюну на пол.
«Изо всех существующих боязней мне достается именно боязнь собаки. Не рыбки, не кошки, не хомячка и даже не дождевого червя!» - даже уже не думая о том, реально ли это видение, или это просто галлюциногенное действие защитного, Эдмунд запрыгнул на подоконник, с которого перескочил на камин, где собака могла достать его только поднявшись на задние лапы.
«Сознание. Ты теряешь сознание.» - мозг работал реактивно, но непродуктивно. С камина прыгнуть на стол, посмотреть вниз — да, это все-таки галлюцинация. По полу медленно булькая, разливалась лава.
Почему-то вспомнилось детство, но весело отнюдь не стало. Со стола на приоткрытую полку шкафа, где, наконец, присесть.
- Чудесная ночь, чтобы умереть, мой мальчик — довольно произнес сэр Уинстон Черчиль, прикуривая сигару и отдавая ее Берку.
- Нет, спасибо, я против курения — едва передвигая языком сказал Эдмунд, и рухнул со шкафа на пол, вырубаясь.

Дело было плохо, и это Эдмунд понял прямо перед тем, как вырубился. Даже если он не разбудил хозяев жутким грохотом, и каким-то образом сможет оклематься от действия этой неведомой порчи, ему точно не пройти мимо охранных заклинаний без помощи амулета, который так некстати выдохся.
Голова наполнилась чем-то густым и липким, заполняя мысли и заставляя лежать без движений. Где-то краешком сознания он уловил слова мужчин, которые вовсю его обыскивали и обсуждали непрошенного гостя, но увы, он не мог даже осмыслить полученную информацию, и она улетучилась прежде, чем она дошла до коры его мозга.
Впрочем, его сразу не убили, и это хорошо. Остается только надеяться, что за этот вечер неудача с амулетом была единственной. Вполне станется, что парень убежит, как только сможет начать двигать руками и ногами.
Он терялся в подсознаний, и лишь ненадолго приходил в себя, поэтому реальность возвращалась к нему отрывками – и вот он уже где-то в темном помещении, уже может открыть глаза, и силится разглядеть что вокруг.
Обстановка ему вовсе не понравилась, ровно как и то, что он не может пошевелить и пальцем. Онемевшие члены вовсе не спешили вернуть свою чувствительность, поэтому Берку и оставалось что тупо дергать корпусом, надеясь на то, что он сможет хоть как-то выбраться.
- Итак, мой мальчик, у тебя большие проблемы – в нос ему дала вонючая струя дыма, которую извергал из своего рта сэр Уинстон Черчилль. Берк когда-то читал о нем, это был маггловский премьер-министр, этакий спаситель англичан во время Второй Мировой Войны – Ты забрался в дом к вору, и попытался украсть у него то, что принадлежит ему. А еще тебя накачали каким-то ядом, от которого ты еще нескоро отойдешь.
Берк с трудом разлепил сухие губы – он бы все свои богатства отдал за глоток воды:
- Я знаю. Вы мне поможете, или нет?
- К сожалению, это невозможно – три подбородка экс-премьера заходили ходуном – Во-первых, я маггл, во-вторых – немощный старик, а в-третьих – я просто плод твоего воображения, реализованный буквально из-за того яда, который я только что упомянул. Так что на меня не рассчитывай.
Эдмунд злобно засопел, пытаясь хотя бы оглядеться – но шея заныла с такой силой, что парню осталось только застыть на месте, и сцепить зубы – неизвестно откуда возникла тошнота, и обдала внутренности ледяным холодом, от которого его скрутило.
- Кстати, ты сильно ударился головой, мой мальчик. У тебя, скорее всего, сотрясение мозга – констатировала галлюцинация, все еще пыхтя сигарой.
- Дожил – процедил парень, пытаясь дышать размеренно, и соображать логически - меня уже и глюки учат.
Все выходило из рук вон плохо – даже тот факт, что он все еще живой теперь казался ему не таким уж и радостным. Кто знает этих профессиональных старьевщиков-антикваров-воров?
- Эй, там, наверху! – что было силы закричал он, дергаясь – Заключенным положен паек, требую свинину под сыром! И вино не забудьте!
- Ну и зачем Вы это сделали? Теперь они знают, что Вы в сознании, и будут Вас пытать!– министр сокрушенно покачал головой.
- Да лучше уж так, чем тут с Вами рассусоливать. Чему быть, того не миновать.